Нас ждет новая проектная реальность

21.04.2020; Сообщество «Нефтянка»: http://neftianka.ru/nas-zhdet-novaya-proektnaya-realnost/

Вынужденная необходимость сокращения добычи нефти в Российской Федерации с 1 мая 2020 г. обуславливает необходимость применения болезненных технологических решений практически всеми нефтяными компаниями. В список секвестирования попадут малорентабельные, низкодебитные, обводненные, удаленные скважины (или группы скважин), технологические объекты разработки, и возможно, месторождения. Кроме того, не исключено, что в целях сокращения добычи нефти произойдет частичный отказ от эксплуатационного бурения.

Между тем, очевидная разумность в ожидаемой избирательности действий компаний «лучшее оставляем, худшее отключаем» входит в противоречие со ст. 22. «Закона о недрах РФ», которая гласит, что при добыче полезных ископаемых недропользователь обязан обеспечить соблюдение требований технических проектов, и ему запрещено разубоживание и выборочная отработка полезных ископаемых. Можно утверждать, что после реализации всех мероприятий по снижению добычи новая реальность поднимет перед нефтяными компаниями и контролирующими органами две правовые коллизии.

Первое — сокращение добычи создаст ситуацию, когда допустимые отклонения утвержденных государственной экспертизой проектных уровней добычи будут существенно отличаться от фактических. Исходя из сути действующих нормативно-правовых документов и законодательных актов, это будет трактоваться как нарушения со всеми вытекающими последствиями — вынесения штрафных санкций, отъем лицензий, запрет на добычу. Очевидно, для исключения такого развития событий, компании будут в авральном порядке дополнять или переделывать утвержденные проектные документы, составлять и согласовывать новые. Однако не исключено, что высокая турбулентность ситуации ограничит срок жизни новых проектных решений, что вынудит переделывать и согласовывать проектные решения не один раз.

Второе — избирательная эксплуатация лучших по качеству остаточных запасов будет единственно правильным решением для сохранения необходимой рентабельности производства и минимизации негативных последствий сокращения. Однако такое решение заставляет нас задуматься о необходимости переформатирования самих базовых принципов о том, что выборочная эксплуатация недр это «плохо» и что разубоживание недр должно «караться по закону». В этой связи, должно быть переосмысление проектных документов, в основе которых всегда лежал принцип тотального вовлечения в разработку всего участка недр, включая как «сладкие пятна», так и «тощие участки».

Если первую коллизию госрегулятор легко может купировать обычным решением, например, объявлением моратория на соблюдение проектных уровней добычи на какой-то условный срок, скажем на два года, то решение второй коллизии, как относится к выборочной эксплуатации — как к «добру», или «злу»? Пока остается без ответа. Между тем, от правильного ответа на этот вопрос, зависит и то, что делать дальше, когда срок моратория закончится? Продолжать работать в устаревшей проектной реальности, при которой невозможно угадать на двадцать лет вперед среднюю цену реализации нефти? Насколько эффективна действующая нормативная и регламентная база проектирования в нынешних реалиях?

Александр Соколов,
к.г.-м.н.,
директор по геологоразведке ООО «ПЕТРОГЕКО»